В мае прошлого года Священный Синод включил в Собор вятских святых сщмч. Павла Никольского (день памяти — 22 января), погибшего в узах Вятлага в 1943 году. Господь Иисус Христос предупреждал Своих учеников о грядущих притеснениях за веру: «Остерегайтесь же людей, ибо они будут отдавать вас в судилища… Предаст же брат брата на смерть, и отец — сына; и восстанут дети на родителей, и умертвят их; и будете ненавидимы всеми за имя Моё; претерпевший же до конца спасётся» (Мф. 10:17, 21–22). В России в годы гонений на Церковь в XX веке многие христиане были готовы исповедовать свою веру даже до смерти. Другие же, стараясь выжить в условиях беспрецедентного давления атеистического государства на человека, опускались до предательства. Особенно опасны были те, кто по малодушию отказались от Бога, от священнического служения. Такие, не находя сил для покаяния, предавали своих бывших собратьев. Вот и Фёдор Краснов, снявший с себя сан священника, отправил в НКВД донос на иерея Павла Никольского, за которым последовали арест, скорби Вятлага и смерть за Христа.
Священномученик Павел Никольский родился 8 сентября 1896 года в городе Зарайске Рязанской губернии в семье псаломщика Дмитрия Никольского и его супруги Анастасии. Павел Дмитриевич окончил Рязанскую духовную семинарию в то время, когда началась Первая мировая война, и в 1916 году был взят на фронт, имел чин прапорщика. В 1918-м Никольский вернулся из армии на родину и направился в село Плахино Михайловского уезда, где в Богоявленском храме в то время служил диаконом его отец. Тогда в нескольких уездах Рязанской губернии вспыхнуло крестьянское восстание, и хотя Павел Дмитриевич в нём никакого участия не принимал, после подавления мятежа Никольского арестовали, и полтора месяца он просидел в тюрьме. После признания его невиновности молодого человека мобилизовали в Красную армию, где как грамотный он служил секретарём военкома.
В 1922 году Павел Дмитриевич был рукоположен во священника к Ильинскому храму села Лобково Михайловского уезда. С 1928-го служил в церкви в честь великомученика Димитрия Солунского в селе Трасна Зарайского района. В июне следующего года отец Павел обратился к уполномоченному местного земельного общества с просьбой выделить ему участок в аренду. Вопрос был поставлен на решение общего собрания, и крестьяне проголосовали за выделение земли священнику. Это привело местных безбожников в гнев, и они обвинили отца Павла в подкупе крестьян и оказании на них морального давления. 5 января 1930 года батюшку арестовали и заключили в коломенскую тюрьму. На допросах он опроверг все обвинения.
У следователя не было никаких доказательств якобы преступной деятельности священника, но в обвинительном заключении он, охарактеризовав Никольского как бывшего офицера царской армии, принимавшего участие в кулацком восстании в Михайловском уезде, обвинил отца Павла в том, что, «используя религиозные чувства верующих», тот «вёл среди них контрреволюционную агитацию, имея целью вызвать массовое недовольство по поводу обложения духовенства налогом». 3 февраля 1930 года Особое совещание при Коллегии ОГПУ приговорило священника к трём годам заключения в концлагерь, и он был отправлен в распоряжение Управления северных лагерей особого назначения.
Вернувшись из заключения в 1932 году, батюшка поселился сначала в городе Серебряные Пруды, а в 1938-м переехал в Зарайск. В 1940 году ему как бывшему заключённому было предложено покинуть город, и он отправился в Рязань. В храме отец Павел не служил, но ходил молиться в Скорбященскую церковь. Через некоторое время Фёдор Краснов, бывший священник, также посещавший этот храм, написал донос в НКВД, будто бы Никольский говорил ему, что на светскую должность поступать не будет, потому что не хочет работать на советскую власть. Отца Павла арестовали спустя неделю после начала Великой Отечественной войны и заключили в рязанскую тюрьму.
На допросе следователь обвинил Никольского в антисоветской деятельности, о чём якобы имелись показания свидетеля, и потребовал:
— Рассказывайте, как вы говорили Краснову о том, что собираетесь служить священником, но не работать на советскую власть, как заявляли о скорой гибели советской власти и о том, что снова восторжествует Церковь.
— Краснов мне предложил поступить на должность санитара. Я отказался и заявил, что с этой работой не справлюсь. О своих намерениях, где я буду трудиться, не говорил. Приведённые факты о якобы моей антисоветской деятельности категорически отрицаю. Подобных высказываний с моей стороны не было. Свидетели дали неправдивые показания.
Также от Никольского требовали оклеветать священника Бориса Гавриловича Скворцова, служившего в Скорбященской церкви, в его антисоветских настроениях. Батюшка твёрдо отказался, заявив, что от Скворцова никогда не слышал антисоветских высказываний.
6 июля 1941 года следствие было окончено. 22 сентября Особое совещание при НКВД приговорило отца Павла к пяти годам заключения в исправительно-трудовой лагерь. 17 октября он был этапирован в Вятлаг, куда прибыл 9 мая 1942 года и где был помещён в 4-й лагпункт. Тяжёлые условия жизни и работы в лагере стали непосильны для больного и истощённого заключением священника. 22 января 1943 года иерей Павел Никольский скончался от голода и был погребён на кладбище 4-го лагпункта. В 2005 году он причислен к лику новомучеников и исповедников Русской Церкви.
«Жития новомучеников и исповедников Российских ХХ века»
