В ХХ веке «белые платочки» спасли Церковь. Эта фраза знакома многим нашим современникам, интересующимся непростой историей Русской Православной Церкви в прошлом столетии. Огромное значение в религиозной жизни нашей страны в советские годы имела твёрдость в вере православных женщин, от монахинь до простых крестьянок. Неслучайно их называли «мироносицами ХХ века». Они под страхом репрессий не боялись поднять свой голос в защиту храмов, которые безбожные власти пытались закрыть. Эти «белые платочки» могли обличить пастырей, которые в силу человеческой немощи поддавались идеям обновленческого раскола и прочим соблазнам современности. Несмотря ни на что, они хранили веру и передавали её новым поколениям. Одной из таких ревностных христианок была Екатерина Ивойловна Ковязина, прихожанка Пророко-Ильинской церкви села Ильинского Котельничского района.
Екатерина Ковязина родилась в 1880 году в деревне Рига нынешнего Свечинского района. В семье её родителей Ивойла и Ефросиньи Ковязиных было трое детей: Фёдор, Кузьма и Екатерина. Младшая Катюша, именно так её называли близкие, имела небольшой рост, может, около 1,2 метра. В деревне её звали Катей Маленькой. В памяти родственников Екатерины Ивойловны сохранилась история о том, как в 1911 году она ездила в Белгород на торжества, посвящённые обретению мощей и прославлению в лике святых владыки Иоасафа Белгородского. Торжества проходили в сентябре и длились целую неделю. Безусловно, они стали событием общероссийского масштаба. Белгород, население которого тогда насчитывало 40 тысяч человек, посетили 200 тысяч паломников! Среди них была Екатерина Ковязина, молодая деревенская женщина из далёкой Вятской губернии. Когда она вернулась домой и поделилась своими впечатлениями от путешествия, её спросили: «Как тебя не затоптали?» На что Катюша ответила: «Меня на руках носили».
О высоте духовной жизни Е.И. Ковязиной говорит факт её общения с известной старицей того времени — блаженной Параскевой Дивеевской (Пашей Саровской), ныне причисленной к лику местночтимых святых Нижегородской епархии. В семейном архиве родственников Екатерины Ивойловны хранится фотооткрытка с изображением и письменным благословением старицы. Она была прислана из Дивеевского монастыря на имя учительницы села Ильинского А.Н. Юферевой для передачи Екатерине Ковязиной и имеет текст следующего содержания: «Боголюбивейшая раба Божия Екатерина! Блаженная старица Прасковья Ивановна заочно посылает Вам своё материнское благословение! Жертву Вашу приняла и помолится за всех, да подаст милосердный Господь мир, здравие и благоустроит жизнь ко спасению. Да хранит Вас Матерь Божия Своим милостивым покровом от всякого зла!».
В годы советской власти, когда начались притеснения верующих, Екатерина Ивойловна заняла активную церковную позицию. В связи с этим её имя неоднократно упоминалось в следственном деле репрессированного священника села Ильинского Иоанна Попова за 1932 год. В обвинительном заключении по данному делу есть такие слова: «Под руководством Попова проводились тайные собрания в церкви и на дому у диакона Олюнина. Для созыва собраний использовались слывущие за святых Клавдия и Катя». Разумеется, что все действия верующих в таких документах описаны в негативной антирелигиозной манере, характерной для того времени. Тем не менее из них можно выделить ряд конкретных фактов, характеризующих Е.И. Ковязину как активную прихожанку.
Во-первых, она была против обновленчества, которое пытался распространять местный клирик Аркадий Мамаев. Однако «священник Иоанн выступил против попа Аркадия Мамаева, а Катя Ковязина стащила последнего за ризу с амвона, не дав ему служить», — сообщал один из свидетелей по делу отца Иоанна Попова. Во-вторых, Екатерина Ивойловна оказала большое содействие в открытии Ильинского храма, где в 1931 году временно прекратились богослужения из-за попадания молнии в колокольню. Местные власти попытались затормозить работу церковного совета по ремонту храма, чтобы в дальнейшем использовать эту ситуацию для окончательного закрытия церкви и ликвидации прихода. Такая незаконная деятельность властей потребовала от верующих самых решительных действий. По рассказам старожилов, в то время Е.И. Ковязина была церковным старостой и якобы даже ездила в Москву хлопотать об открытии своего храма. Неудивительно, что за такую активность в её адрес поступали угрозы, поэтому она вынуждена была какое-то время прятаться у родственников в деревне Баруткины.
Согласно следственному делу священника Иоанна Попова, для открытия Ильинской церкви была «подготовлена Катя из деревни Большая Рига». В показаниях свидетеля Д.Д. Вагина говорилось, что «толпа крестьян, в большинстве своём женщины, во главе с завсегдатаем и лучшим другом Попова Катей Ковязиной ворвалась в квартиру учителя Гунбина, требуя ключи от храма, и начала его бить. Женщины кричали, чтобы он отдал ключи, иначе они его не отпустят. Гунбину удалось вырваться и уйти через задний выход». Другой свидетель указывал, что собравшаяся толпа насчитывала до 200 человек, и только после приезда милиции народ стал расходиться. В 1931 году прихожанам всё-таки удалось отстоять свой храм, и службы в нём продолжились. Окончательно его закрыли только в 1940 году. После этого верующие села Ильинского стали собираться в доме Екатерины Ивойловны, где вместе молились, читали церковную литературу, вели духовные беседы. Позднее, очевидно, для пресечения таких собраний все книги у этой общины были конфискованы представителями власти. Когда в округе не осталось священников, Екатерина Ковязина крестила младенцев мирским чином. Для этого у неё имелась долблёная шайка. Женщина читала молитвы, поливала детей водой, затем благословляла их иконой.
Всю свою жизнь Екатерина Ковязина прожила в родной деревне с племянницей Анастасией Кузьмовной в небольшой избушке, которая стояла рядом с домом Петра Кузьмича и Анны Алексеевны Ковязиных. Они были родственниками и Екатерину с Анастасией в разговорах между собой называли «крёсна большая» и «крёсна маленькая». Анастасия занималась хозяйством, ухаживала за козочками, любила садить цветы у дома, а Екатерина хорошо шила одежду и стегала одеяла. Этим они и зарабатывали себе на жизнь. В их доме было много икон. После того как не стало верной помощницы Анастасии, Екатерина Ивойловна доживала свой век у Василия Алексеевича Ковязина (сына племянника Алексея Кузьмича). По внешнему виду она походила на монахиню, так как и в будний, и в праздничный день носила чёрную одежду. 26 марта 1965 года в возрасте 85 лет Екатерина Ивойловна отошла ко Господу и была погребена на Ильинском кладбище рядом со своими родственниками.
