В преддверии Великорецкого крестного хода мы побеседовали с настоятелем Троицкой церкви села Медяны протоиереем Андреем Дудиным, который уже более 25 лет участвует в этом событии всероссийского масштаба.
— Отец Андрей, предлагаю начать интервью с традиционного вопроса о том, как Вы пришли к вере и выбрали путь священнослужения.
— Со школьных лет я увлекался историей, участвовал в различных исследованиях, конференциях, а в тринадцать лет стал членом президиума областного совета Всероссийского общества охраны памятников истории и культуры. Такая общественная деятельность привела меня к знакомству с духовенством. Стал задумываться о вопросах веры и в шестнадцать лет осознанно принял Крещение. Заметив мой интерес к Церкви, священнослужители предложили мне помогать в храме, и вскоре я стал иподиаконом. Принимал участие в архиерейских богослужениях, из-за чего по субботам пропускал уроки в школе. Это было начало девяностых годов, когда, с одной стороны, интерес в обществе к религии возобновлялся, а с другой — у многих людей всё ещё оставалось настороженное и даже негативное отношение к вере, свойственное советскому времени. В итоге в десятом классе меня вызвали к директору, где рекомендовали заняться «более полезным делом». Но я не хотел пропускать богослужения и при совпадении предпочитал их урокам. Состоялся педсовет, и мне предложили выбирать: либо оставить церковную деятельность, либо уйти из школы. Я забрал документы, и был принят в другую кировскую школу № 16, где директором был Владимир Николаевич Патрушев, верующий человек, который к моим пропускам уроков по субботам относился с пониманием.
С переходом в 16-ю школу продолжал участвовать в различных общественно-церковных мероприятиях. Хотелось открыто исповедовать Бога. В храме мне выдали подрясник, и я нередко после богослужения шёл в нём по городу домой. В то время стараниями священника Александра Коротаева был открыт историко-краеведческий клуб «Мир», и мы с ребятами и нашими наставниками принимали участие в экспедициях по области и в реставрации сельских храмов. Именно тогда тронули душу беседы о Боге протоиерея Андрея Логвинова, который сейчас служит в Костромской епархии, протоиерея Геннадия Кочурова, вдохновлял нас и отец Александр Коротаев. А когда в 1992 году я окончил 11 классов, для меня было совершенно логичным поступить в Вятское духовное училище. После ВДУ продолжил обучение на очном отделении Московской духовной семинарии. Отучившись, вернулся в Вятку. В 1993 году в поездке в Троице-Сергиеву Лавру познакомился со студенткой педагогического института Натальей, которая потом стала моей супругой.
— Это было время возрождения Великорецкого хода. Какими были Ваши первые паломничества на Великую? Как менялся крестный ход?
— Первоначально после официального разрешения крестный ход совершался следующим образом: из Серафимовской церкви в Вятке на автобусах верующие добирались до села Чудиново, где в храме служилась Литургия, и уже оттуда шли десять километров с иконой свт. Николая до Великорецкого. В 1992 году я шёл полным маршрутом, хотя он ещё не стал официальным, и для меня воспоминания о том времени очень до́роги. Тогда в крестном ходе участвовали около ста человек. Это были настоящие паломники, в основном бабушки-молитвенницы, а проводником, знавшим маршрут, являлся Прокоп Иваныч Клепиков — так мы звали этого легендарного человека 1910 года рождения.
В Бобино, в Загарье, в другие населённые пункты нельзя было заходить торжественно с церковными песнопениями. За этим следили местные власти. Например, приезжал глава сельсовета, когда крестоходцы отдыхали на привале, и требовал не входить в село организованным шествием. Но местные жители обычно радушно принимали богомольцев на ночлег, просили за них помолиться. Среди простого сельского народа возрождалось трепетное отношение к вере.
В 1993 году «чудиновкий» маршрут был отменён, а молитвенное шествие, в котором участвовало уже 3000 человек, стало совершаться более организованно. В Бобино крестоходцам для ночлега предоставляли школу. А вот первая служба на берегу Великой совершилась только в 1997-м. В следующем году после введения в эксплуатацию Нового моста паломники возвращались в Вятку не через Коминтерн, а через Филейку, как и в прежние времена. В крестном ходе стало больше священников: начали ходить отец Геннадий Кочуров, отец Тихон (Меркушев), отец Анатолий Березин. После рукоположения в мае 2000 года я 17 лет участвовал в Великорецком паломничестве как священнослужитель. Это огромный опыт общения с самыми разными людьми и хорошая школа жизни. Крестный ход многому учит, смиряет, порой даже наказывает для пользы души. Приходится решать как организационные, так и различные духовные вопросы, с которыми к священнику в пути обращается большое количество совершенно незнакомых людей.
Вообще, Великорецкий ход — сложный, живой и в первую очередь церковный организм. В 1990-е годы, увидев массовость многодневного шествия, в крестный ход стали включаться различные политические организации, старавшиеся использовать его как площадку для пропаганды своих идей. Соответственно епархии пришлось делать запреты, которые действуют до сегодняшнего дня: например, исключаются различные флаги, листовки, атрибутика тех или иных организаций; не благословляется ношение больших образов, кроме Великорецкого. Исключение составляют хоругви с ликами Спасителя и Богородицы и личные иконы, которые паломники несут на груди.
С середины 1990-х годов местные власти стали оказывать содействие в проведении крестного хода. Появилось сопровождение из врачей и спасателей. Паломников становилось всё больше, но в то же время оставался костяк богомольцев, которые являлись бессменными крестоходцами. Среди них — писатель Владимир Николаевич Крупин, запечатлевший это духовное явление в своих произведениях. Нужно вспомнить регента Серафимовского хора Александру, которая была почти слепой, при этом хор под её руководством пел замечательно. Николай из села Великорецкого многие годы являлся проводником. Маргаритушка, которая у Бога погоду вымаливала. Паломники просили её помолиться, чтобы в знойный день ветерок подул или чтобы ливень успокоился, и Господь отвечал на её чистосердечную молитву. А мы с ребятами из разных приходов, когда я ещё не был священником, ходили на Великую, полагаясь во всём на помощь Божию. Первые 15 лет не брал с собой рюкзака. Был у меня планшет солдатский, в котором находилась мазь от комаров, вода и накидка от дождя. Мы шли в стихарях, несли хоругви, выполняли иные церковные послушания, питались, чем подадут.
— В Великорецком ходе принимают участие не только наши соотечественники из разных регионов России, но и многочисленные иностранцы. Чем Вы это объясните? Может, их больше интересует не духовный смысл происходящего, а знакомство с «русской экзотикой»?
— Однажды на российском телевидении готовился фильм про наш крестный ход. В Вятку приезжала съёмочная группа, но, кажется, не хватило средств на дальнейшую работу, и материал был выкуплен английским каналом «BBC». Примерно тогда же вышел английский журнал, в котором опубликовали статью о Великорецком ходе и фотографии. С тех пор иностранцев, участвующих в паломничестве на Великую, стало значительно больше.
Хотелось бы надеяться, что все крестоходцы, в том числе иностранцы, отправляются в путь по духовным побуждениям, но вполне вероятно, что люди переживают крестный ход по-разному. Запомнился случай с иностранцами в 1998 году. Тогда на второй день пути мы сбились с маршрута и заблудились. Вышли из деревни Кленовое и не знаем, в какую сторону идти: протоптанной дороги тогда не было. Несколько групп отправились искать верный путь. В итоге мы с отцом Иовом (Муравьёвым) нашли выход. Вернулись к паломникам, дожидаемся у костра возвращения остальных. Рядом сидели иностранцы и разговаривали между собой. Один из паломников перевёл их беседу. Те размышляли: «Если это задумка организаторов создать атмосферу трудностей, то пора с этим заканчивать. А если мы действительно заблудились, то почему не вызывают эвакуацию? Нужно всех спасать!». Наши паломники по-другому переносили это происшествие: со смирением, с молитвой, с готовностью претерпеть испытание.
Приходилось слышать от иностранного гостя недоуменный вопрос: «Если 600 лет ходят, почему дорогу не сделали?». Логичные вроде бы мысли, но попутчик ему возразил: мол, вся суть в том, что до́лжно потерпеть трудности, иначе это будет не крестный ход. Ещё один паломник из-за рубежа увидел, как старушка складывает в рюкзак камни, добавляя тяжесть, чтобы усугубить свои труды. Он не поверил, что это обычные булыжники. Подумал, что ценную руду собирает. Сейчас не только иностранцам, но и некоторым нашим соотечественникам сложно понять подвиг прежних тружеников-крестоходцев. Многие из них практически не брали в дорогу еды; в рюкзаке были только вода и сухарики. Тогда в крестный ход ходили в основном по обету, чтобы помолиться за родных, найти у Господа утешение и помощь в том или ином жизненном обстоятельстве. Крестный ход — это труд и молитва. Сейчас, к сожалению, некоторые отправляются в Великорецкое, чтобы, как говорят, преодолеть дистанцию, проверить свои силы. А важно духовно потрудиться, укрепиться в молитве, получить пользу для души, возвысить её.
— С какой иконой святителя Николая идёт крестный ход?
— С Великорецким образом, обретённым крестьянином Агалаковым в 1383 году, ходили до 30-х годов XX века. В советское время паломничество совершалось без иконы, и, к сожалению, в этот период она была утрачена. Точный список с Великорецкого образа, с которым мы сейчас ходим в паломничество, был написан в XVII веке для Троицкого кафедрального собора как «икона-заместитель»: сам Великорецкий образ часто путешествовал по городам и сёлам Вятской губернии. Но и этот список прославился чудесами и исцелениями. В 1930-х годах безбожные власти закрыли кафедральный собор и передали часть древних икон в антирелигиозный музей, который устроили в Серафимовской церкви. Когда в 1988 году Вятская епархия стала заниматься возрождением паломничества, образ обнаружили в ризнице и перенесли в храм. Сейчас он находится в Никольской надвратной церкви Трифонова монастыря.
— Отец Андрей, Вам приходилось быть свидетелем чудес в крестном ходе?
— Чудеса — не фокусы, и Господь творит их не напоказ, а для пользы конкретной души. Если же они становятся достоянием гласности, то это происходит по Божиему промыслу в назидание для нас. Поэтому, думаю, можно рассказать несколько случаев.
Однажды в Горохово слабовидящая паломница пошла окунуться в Казанском источнике. Сняла очки, помолилась об исцелении и вошла в воду… Собиралась поспешно, потому что крестный ход уже выходил из села, и забыла очки. По дороге поняла, что видит прекрасно! Прошла весь путь целиком и по возвращении в Вятку обратилась к врачу. Ей установили 100-процентное восстановление зрения! Она на радостях приносила нам свою медицинскую карту.
Другой случай, связанный с Великорецким образом, произошёл в Мурашах, куда икона была привезена после крестного хода. Одна верующая женщина молилась святителю Николаю за своего тяжело болящего отца, который был безбожником. Пока она стояла в очереди к иконе, рядом с папой оставалась сиделка. Возвращается женщина домой и не верит своим глазам: на тумбочке у кровати отца стоит маленькая иконка свт. Николая и горит свечка. Сиделка рассказала, что приходил какой-то человек, назвал отца по имени, передал образок со свечкой и сказал, что это больному очень нужно.
Дочь боялась, что отец, как только проснётся, будет гневаться, а он, напротив, попросил позвать батюшку, исповедовался и, примирившись с Богом, через четыре часа скончался. Кто был тот человек, принёсший свечу и икону? Не святитель ли Николай?
Подобная история произошла с предпринимателем из Казани, с которым я познакомился в крестном ходе. Прежде он жил счастливой и успешной жизнью: жена-красавица, двое детей, бизнес… Однако вдруг в одночасье всё рухнуло: любимая супруга с ребятами погибли в автокатастрофе. Мужчина не смог справиться с горем, запил, бизнес развалился. Однажды знакомый, верующий вятчанин, посоветовал ему, чтобы воспрянуть душой, сходить в Великорецкий крестный ход. «Хуже не будет», — подумал мужчина и отправился в Вятку. Однако должным образом к крестному ходу не подготовился, не взял ни плаща, ни палатки, ни резиновых сапог. Уже к вечеру первого дня он вымок до нитки, стёр ноги до крови, но возвращаться не хотел — не для того он приехал из Казани. Стоит он посреди Бобино и не знает, где ему на ночлег прибиться. Вдруг видит, идёт к нему старичок и говорит: «Следуй за мной». Довёл его до ворот какого-то дома, переполненного паломниками, но всё-таки нашлось ещё одно местечко на веранде. Хозяйская дочь оказалась врачом и отговаривала мужчину идти дальше, так как его ноги были сильно стёрты. Но тот хотел во что бы то ни стало дойти до Великой. Девушка решила его как нуждающегося в медицинской помощи сопровождать. В Великорецкое они вошли вместе. Самое интересное случилось, когда мужчина, зайдя в храм, увидел на иконе того старичка, который проводил его в Бобино до дома. Сам святитель Николай позаботился о нём! А та девушка впоследствии стала его супругой, родила двоих детей. Бизнес тоже наладился. Этот человек в благодарность за попечение святителя Николая заказал для одного из казанских храмов список Великорецкого образа.
— Отец Андрей, Вы являетесь настоятелем Троицкой церкви в Медянах. Расскажите о жизни прихода?
— В 2013 году Владыка Марк назначил меня настоятелем медянского храма. Уже шестой год вместе с приходом стремимся к возрождению духовной жизни в селе. Много времени уделяется восстановительным работам. Сначала отремонтировали молельный дом. Полуразрушенную Троицкую церковь начали возрождать в 2015 году. На колокольне установлена главка с крестом. Ведётся восстановление центрального свода храма, строительство алтаря, который был полностью разрушен. Производится подводка воды, устройство вентиляции и прочих коммуникаций. В будущем предполагается сделать в храме газовое отопление и тёплые полы. Хочется выразить благодарность всем, кто принимает участие в деле восстановления Троицкой церкви: прихожанам, благотворителям, крестоходцам, участникам труднических экспедиций, которые нас регулярно посещают.
— Чем замечателен медянский приход?
— Своей историей, подвижниками веры, которые служили в нашем храме. В молельном доме, где сейчас совершаются богослужения, до революции проживали Агафонниковы. Глава семьи диакон Владимир служил в Троицкой церкви, а три его сына священномученики Василий, Николай и Александр в 1937 году за веру во Христа были расстреляны в Подмосковье на Бутовском полигоне. Мы на приходе чтим их память, совершаем им службы, а напротив входа в молельный дом установили мемориальную доску, посвящённую подвигу новомучеников.
— Какие традиции сложились на приходе Троицкой церкви?
— Недавно проводили в Медянах традиционный пасхальный фестиваль. Учащиеся школы и детишки помладше учили пасхальные песенки, а потом все вместе мы отправились по селу славить Христово Воскресение. Жители нас радушно встречали. Мы дарили им пасхальные яички в красивом конвертике. Затем в приходской трапезной проходили пасхальный концерт и чаепитие. В Рождество Христово ходим с колядками.
Наш приход часто посещают интересные гости. Например, к Дню Победы из посёлка Свеча приезжали протоиерей Владимир Неганов с ребятами из поискового отряда. Приглашаем на встречи с прихожанами деятелей культуры, например, художницу Татьяну Дедову. Были у нас и другие примечательные гости, например, правнук сщмч. Михаила Тихоницкого протодиакон Иоанн Дробот из Франции.
Сельская жизнь связана с трудом на земле. Вот и сейчас с прихожанами работаем на картофельном поле. Уже скоро будем встречать паломников из Великорецкого. Нужно будет приготовить четыре тонны чая и две тонны супа, чтобы крестоходцы подкрепили свои силы на обратном пути в Вятку.
Пресс-служба Вятской Епархии
